Глава Marlow Navigation Vladivostok Дмитрий Щадин: «Ресурсы корпоративных образовательных программ надо разделить с вузами»
Вопрос кадрового обеспечения флота по-прежнему остро стоит перед отраслью. О том, почему и как иностранные судовладельцы инвестируют в отечественную систему профильного образования, рассказывает генеральный директор Marlow Navigation Vladivostok Дмитрий Щадин.
- Дмитрий Петрович, какую долю в персонале компании составляют выпускники российских вузов?
- Наша компания представляет одного из крупнейших мировых судовладельцев - Marlow Navigation Cyprus, на 1200 судах которого трудятся более 15 тыс. моряков из разных стран. По преимуществу экипаж состоит из филиппинцев (50%), украинцев (35%) и россиян (15%). Наши соотечественники представлены выпускниками двух морских вузов из Владивостока и Санкт-Петербурга. Ежегодные потребности – 10 молодых инженеров-судоводителей.
- В чем причина дефицита?
- С одной стороны, кадры требуют обновления по естественной причине - профессионалы уходят на пенсию, с другой, - существует тенденция увольнения молодых специалистов по окончанию контракта после пяти-шести лет работы и достижения определенной командной должности. Несмотря на то, что условия работы в нашей компании соответствуют мировому стандарту, и они определенно лучше, чем у отечественных предприятий, примерно 60% моряков, добившихся первого успеха, уходят. Зачастую по причине того, что где-то платят всего на 100 долларов больше. В нашем сегменте уровень зарплаты примерно везде одинаковый. Но от утечки кадров не спасают ни регулярные повышения зарплаты, ни дополнительные системы мотивации.
- Каков уровень подготовки специалистов в российских вузах? Как вы соотносите его со стандартами компании?
- Выпускников, которые не проходили практику у нас, мы не принимаем. Для работы на наших судах - а это современные контейнеровозы, балкеры, нужна определенная квалификация. Программы начального обучения и переподготовки в нашей компании очень дорогостоящие, они подразумевают стажировки в Маниле, Сингапуре или Гамбурге. Поэтому мы с особым вниманием подходим к организации практики курсантов и очень болезненно воспринимаем тот факт, что, как правило, 20% из тех, кого мы берем на втором курсе, на пятом к нам не возвращаются. Причин тому несколько. Это и отсутствие спроса на морские специальности у школьников, и слабое понимание курсантами профессиональных ориентиров, и двухлетний перерыв между практиками, во время которого часть курсантов теряет с нами связь, а то и вообще - интерес к профессии.
- Что вы думаете об идее введения договорных обязательств для курсантов перед государственными или частными компаниями-инвесторами?
- Возьмите КНР, где выпускников школ берут в морской вуз, после которого они связаны договором на десять лет. По факту они работают гораздо дольше, если не всю жизнь. Здесь даже не этическая, а квалификационная проблема. Договорные условия лишают курсанта мотивации к профессиональному росту. Им уже незачем, например, учить английский язык. Я не уверен, что, обязав договором нашего абитуриента и потратив на него значительные средства, мы получим хорошего специалиста, а не человека, который выбрал специальность необдуманно. К сожалению, это сегодня распространенное явление. Абитуриент – это кот в мешке.
- Какие меры вы предлагаете для решения комплекса данных проблем?
- Я думаю, что решение лежит в области совместных усилий. Со стороны сообщества судовладельцев и со стороны вуза. Понятно, в нынешних условиях вуз не имеет достаточных средств для обновления материальной базы и модернизации системы подготовки. Поэтому было бы разумно, если бы часть издержек, которые судоходные компании тратят на дорогостоящее обучение сотрудников, направить на реализацию конкретных программ в университете. Полагаю, было правильно создать инициативную группу и учредить фонд, который бы пополнялся за счет ежегодных отчислений компаний. Пять-десять тысяч долларов в год – приемлемые суммы для таких компаний, как наша, а также ряда других. Коллегиально мы бы могли решать, куда направить средства – на приобретение лабораторного оборудования или на организацию специальных лекционных программ. Теперь важно, чтобы вуз предложил свой проект партнерства.
- Вы не думаете, что при распределении инвестиций может возникнуть конфликт интересов?
- По большому счету, мы все занимаемся одним делом, находясь в одном и том же пространстве. Например, когда мы обновляем кадры в ущерб российским компаниям (которые принимают на работу наших пенсионеров), мы хорошо понимаем, что не решаем проблемы. Нам всем нужна эффективная вузовская система подготовки специалистов, причем по разным направлениям. В эффективности объединения усилий и адресного финансирования меня убеждает собственный опыт. Marlow Navigation Co. LTD под эгидой международной ассоциации судовладельцев IMEC уже десять лет сотрудничает с Морским университетом. Четыре года назад по нашей инициативе здесь была внедрена пилотная программа по обучению курсантов разговорному английскому языку (слабый английский - большая проблема для современных смешанных экипажей). Через фонд IMEC мы финансировали покупку оборудования, методических пособий, зарплату педагогам, организацию специальных курсов. Сначала программа предназначалась только для тех, кто проходит практику у нас, однако сегодня она доступна для всех курсантов плавательных специальностей. Сколько это стоит? Дорого. Например, комплект учебного пособия Headway, переданный университету в прошлом году, обошелся в полмиллиона рублей. Для одной компании – это значительные расходы.
- Вас не смущает, что плодами вашей работы могут воспользоваться конкуренты?
- Инвестиции в образование связаны с рисками. Пусть у курсантов будет выбор. Убежден, что в выигрыше останется та компания, которая заботится о своих кадрах на всех этапах, начиная с обучения и кончая выходом на пенсию.
Беседовал Евгений Панкратьев.